На протяжении четверти века история гибели советской субмарины С-178 в бухте Золотой Рог в октябре 1981 года находилась под грифом «Секретно». Тогда спустя считанные секунды после тарана океанского рефрижератора советская подлодка ушла на грунт вместе с экипажем.

Авария в море

Дизельная подлодка С-178 21 октября возвращалась с обычных учений в Японском море, тренировка прошла на «отлично». Помимо экипажа на борту находился штабной офицер, капитан второго ранга Владимир Каравеков. Подходили к владивостокской бухте Золотой Рог уже в сумерках. Субмарина шла в надводном положении, часть офицеров вместе с командиром поднялась на мостик рубки.

Как вспоминал старший помощник командира лодки С-178 Сергей Кубынин, он тогда лично запрашивал разрешение на вход на базу у оперативного дежурного, и добро было получено.

Тем временем навстречу субмарине с погашенными сигнальными огнями шел рыболовецкий рефрижератор РФС-13. Приближение грузового судна стало для моряков полной неожиданностью.

Начальник медчасти подлодки Виктор Григорьевский за несколько секунд до тарана был на мостике рубки и видел, как на них надвигается громадина рефрижератора. Впоследствии подводник рассказывал, что эта махина на полном ходу ударила форштевнем в 6-й моторный отсек лодки, на которой даже не успели задраить люки (при входе на базу обязательная процедура).

Субмарина завалилась на правый борт, с мостика в воду попадали моряки. На корпусе С-178 образовалась огромная пробоина (по мнению Сергей Кубынина, порядка 8 кв.м.).

Борьба за выживание

В течение 20 секунд вода затопила 6-й, 5-й и 4-й отсеки подлодки. Восемнадцать подводников, которые там находились, погибли, успев все же задраить люки (тем самым они спасли жизни остальных товарищей). Лодка затонула на глубине 32 метров. В интервью журналу «Родина» Сергей Кубынин вспоминал, что во втором отсеке практически сразу возник пожар, с которым находившиеся там связисты сумели справиться.

Владимир Каравеков был старшим по званию (командира подлодки, находившегося в момент тарана на мостике, выбросило за борт и его вместе с другими выжившими подводниками подобрали рыбаки с рефрижератора), но руководить в чрезвычайных условиях не смог – прихватило сердце, предынфарктное состояние. Командовал на затонувшей С-178 Сергей Кубынин.

Как вспоминал сам Кубынин, в момент столкновения он находился во втором отсеке субмарины, и после удара сразу же бросился на центральный пост. Дал команду продуть воздух, чтобы подлодка могла всплыть. Эти действия ни к чему не привели: корпус С-178 был распорот, но подводники этого еще не знали. Чтобы поднять боевой дух, Сергей Кубынин достал из своей каюты канистру с «шилом» (так подводники называют спирт), разлили по 20 грамм. Старпом, чтобы заточенные на глубине моряки хоть немного взбодрились, даже организовал награждение знаками отличия и очередными званиями — все официально, с военными билетами, корабельной печатью, которая у него имелась. Один из подводников получил звание мичмана, второй – старшины первой статьи, все делалось по уставу (впоследствии эти звания никто не отменил).

… Ночью к месту столкновения стали подходить спасательные суда. Связи с землей у С-178 почти не было – Кубынин успел передать только несколько сообщений вице-адмиралу Рудольфу Голосову, назначенному руководить спасательной операцией. На вторые сутки пребывания под водой командир отправил наверх из подлодки двух членов экипажа, Иванова и Мальцева, – для того, чтобы те доложили обстановку спасателям (на всех моряков, оставшихся в субмарине,индивидуальных снаряжений подводника – ИСП-60 не хватало).

Вскоре выяснилось, что спасательная лодка «Ленок», с помощью которой собирались вызволять затонувших моряков, неисправна, а водолазы с нее не имели опыта такого рода работ. На вторые сутки Кубынин отправил наверх еще троих подводников, наиболее ослабевших. Их не успели поднять на борт спасательного судна, и подводники погибли.

В конце концов, водолазы сумели передать в С-178 недостающие ИСП-60, но замуровали единственный выход через торпедный отсек… мешками с продуктами, которые доставлять никто не просил. Матрос Петр Киреев умер, как только услышал, что ход из лодки заблокирован. Остановилось сердце и у Владимира Каравекова, не сумевшего протиснуться в торпедном аппарате. При выходе из С-178 погиб и матрос-радиотелеграфист Виктор Леньшин, его тела так и не нашли. Последним субмарину покинул Сергей Кубынин.

Механик Валерий Зыбин по просьбе Кубынина освободил торпедный отсек от мешков с провизией, и подводники выбирались из поврежденной С-178, встречаемые водолазами с «Ленка». Те приняли только первых шестерых, остальные подводники «вылетали на поверхность как пробки от шампанского» и чудом большинство из них (кроме Леньшина) не погибло от декомпрессии. Кубынин проталкивал товарищей на поверхность, и сам едва не потерял сознание при этом – не хватало воздуха, сказывалось отравление углекислым газом. Когда добрался до рубки сам, отключился, старпома автоматически выбросило на поверхность.

Причины столкновения

Как сказано в материалах уголовного дела, на рефрижераторе 21 октября отмечали день рождения старшего помощника Виктора Курдюмова, и вся команда, в том числе именинник, была в изрядном подпитии. Выйдя в море, они не включили сигнальные огни, хотя уже стемнело. Подлодку запеленговали, но Курдюмов продолжал идти прежним курсом, посчитав, что на пути рефрижератора какое-то мелкое судно и оно само должно уступить фарватер.

Советский контр-адмирал, кандидат технических наук Николай Мормуль, анализируя причины и последствия этой трагедии, писал, что столкновения бы не случилось, если бы рефрижератор не отклонился от заданного ему диспетчером курса на 30 градусов – через пролив Босфор Восточный должна была пройти С-178, а не РФС-13. Мормуль, как в итоге и суд, часть вины возложил и на капитана подлодки Валерия Маранго, не сумевшего, по мнению контр-адмирала, вовремя сыграть боевую тревогу (при ней на субмарине задраиваются люки), не обратившего должного внимания на доклад гидроакустика С-178, обнаружившего цель (РФС-13) прямо по курсу.

Несмотря на то, что основная вина все же была на пьяном старпоме РФС-13 Викторе Курдюмове, его с Маранго в итоге наказали одинаково – дали по 10 лет лишения свободы. Кубынин ходатайствовал о пересмотре приговора Маранго, но в итоге ему самому пришлось расстаться со службой в ВМФ – командование предпочло замолчать этот инцидент.

… Контр-адмирал Николай Мормуль писал, что никаких наград спасшиеся подводники с затонувшей С-178 не получили. Родственникам погибших (жертвами трагедии стали 32 моряка) выделили по 300 рублей.